Большая часть охотников выходят на зайца без собак. Одни не имеют возможности обзавестись добротной породой, другие предпочитают тропить косого в одиночку или вдвоем, а многие сколачивают бригады и всем скопом обкладывают поля, перелески, сады. Всех их ожидает одна участь – ходить на авось, с надеждой на удачу, вероятность которой с рядом, в несколько нулей. Узнай, где улегся косой на отдых. Площадь огромная, а он один. В пятидесяти метрах, а то и менее, можно пройти мимо него. Он и ухом не поведет. Будет лежать, наблюдая за тобой из своего укрытия. Хорошо еще, если земля прикрыта снежком. Можно найти следы и попытаться разгадать хитро-мудрые их ходы. Вероятность встречи с зайцем больше. А вот, как быть, когда снега нет, и приходится брести по чернотропу. Здесь уже, кто кого. Человек или зверь. Разум или инстинкт. Кому больше повезет?
Я отношусь к той категории охотников, которые охотятся без собак. Мы с сыном привыкли за многие годы к такому методу, и менять его пока не собираемся. Хотя, иногда, когда возвращаемся домой с пустыми руками, закрадывается мысль: "А не лучше было бы завести собачку?".
Каждый охотник, выходя "в поле", пользуется своей тактикой и опытом. Уверен, что у всякого есть свои соображения, где искать косого, где он вероятнее всего может оборудовать себе лежку. Не тратя понапрасну сил, он исследует намеченные участки то успешно, то безрезультатно, потому что куцехвостый может облюбовать себе ночлег в самых невероятных местах и условиях, иногда уму непостижимых. Вот о таких курьезных случаях я и хочу рассказать читателям, используя наблюдения многолетней "полевой практики"...
В том году я приобрел ружье и, выполнив все необходимые формальности, влился в большой охотничий коллектив нашего района. Как "начинающий" старался охотиться вместе с опытными охотниками, и на пернатую сам почти не ходил...
Открылся сезон по пушному зверю. Я уговорил Василия Стародубца взять меня на открытие с собой, в его постоянную бригаду. Он сначала отнекивался, но потом уступил моей просьбе, назначил место и время сбора.
Вышли в поле рано, как только стало видно куда ступать и что делается в радиусе двухсот метров. Солнце еще не взошло, но неглубокий снежный покров, рассеивал сумеречный свет. Мы выстроились "подковой" и пошли. Вдали, в утренней дымке, виднелся островок леса, казавшийся темно-серой кляксой на светлеющем горизонте. По направлению движения я догадался, что путь наш лежал именно в ту сторону. Шествуя в центре подковы, я чувствовал себя неуютно, осознавая собственную неосведомленность в предложенной тактике и неспособность ходить по пахоте да перекопанным огородным участкам. Ноги то и дело соскальзывали в какие-то рытвины, тело балансировало, пребывая чаще всего в неустойчивом положении. Я не представлял себе, как можно будет стрелять, если появится такая возможность...
Слава Богу, с горем пополам цепь выбралась на стерню пшеничного поля. Идти стало намного легче и я почувствовал себя увереннее...
Прочесан лес, истоптаны вдоль и поперек междурядья бывших колхозных садов, но зайца так никто и не увидел. Я шел, не нарушая строя, изменял направление, подчиняясь общему движению. За чертой военного аэродрома начались заросли молодого подлеска, густо заросшего разнотравьем. Здесь бывшая с нами пара гончих обнаружила свежие следы и, наконец, начала активно работать. Их лай то удалялся, то возвращался, то отворачивал в сторону. Послышались выстрелы. Один, второй, третий. Стреляли по всей линии, только я и Василий продолжали свой путь, удивляясь такому активному огню.
Наконец все собрались у асфальтового завода. Уставшие собаки легли у ног хозяина, виновато глядя ему в глаза, будто извиняясь за то, что не нагнали ему зайца. Трое счастливчиков сняли с плеч и положили на землю трофеи, начали рассказывать, что и как происходило. Глаза их светились, а с лица не сходила веселая улыбка.
– Как вам охота? – обратился ко мне Василий.
– Здорово! Прекрасно! Очень...
– Да, какое там, прекрасно, – перебил меня собеседник, – за полдня хвоста заячьего не видели, а вы говорите "здорово". Посмотрите, как постарались мои собаки. Троих зайцев вывели на кого попало, только не на нас. Обидно немного... А вы, я вижу, приустали маленько.
– Есть немножко. Ноги тяжеловаты стали, а так, терпеть можно. Не дал ты мне, Вася, договорить. Так вот. Я очень доволен, что пошел с вами на охоту, хотя не все мне нравится в вашей тактике. Может из-за неопытности, но я подумаю, а потом мы с тобой обсудим. В целом же, свежий воздух, хорошая разминка, незнакомые места и лица дают положительные эмоции. То, что не убили ничего, не бери близко к сердцу, не переживай. Время еще есть. Даст Бог и тебе повезет... А ноги и правда как-то быстро тяжелеют.
– Ничего, сейчас перекусим немного, силы добавятся. Только не садитесь, а то ноги еще больше затекут, ходить труднее будет...
Привал получился коротким. Каждый занял свое место в "цепи", и фланги первыми ушли вперед. Прочесали кустарник вокруг асфальтового завода и вышли к насыпи железнодорожного полотна. Карабкаюсь по склону насыпи, покрытому крупной щебенкой и тонким слоем снега, помогая при этом одной рукой. Видя "атакующих" людей с ружьями, как-то само собой вспомнились, давно прочитанные рассказы о партизанах полесья. Одетые, кто во что горазд, охотники, "перекатываясь" через "чугунку", напоминали мне народных мстителей в годы Великой Отечественной войны. Они также стремительно перебегают хорошо просматриваемое в обе стороны пространство, чтобы скрыться в густых зарослях придорожной посадки, уйти без потерь и выполнить боевое задание...
Собаки метались из стороны в сторону, вынюхивая воздух. Люди тяжело ступали по заснеженной, высокой траве, уклоняясь от острых шипов заселяющей поле молодой акации. За полоской редкого леса на краю поля начинался фруктовый сад, занимавший территорию в виде квадрата со сторонами в добрый километр. Этот участок должен был стать заключительным аккордом многочасовой охотничьей симфонии...
Обсудили, как эффективней "обработать" сад, чтобы максимально охватить всю его площадь.
Василий, стоявший во время обсуждения по колени в сугробе, выбрался на деревянный мостик, переброшенный через обрамляющую сад канаву и принялся интенсивно оббивать снег, налипший на сапоги. Туп, туп! С каждым ударом подошвы, дощатое покрытие издавало глухой, но сильный вибрирующий звук. После очередного удара каблука о доску из-под мостика вылетел перепуганный до смерти косой, рванул в нашу сторону, затем в прыжке развернулся, помчался на мостик и кинулся прямо в ноги Василию. Оторопевший от неожиданно выскочившего зайца, не придя еще в себя, он начал, как футболист, пинать его ногами, дико выкрикивая: "Пшел вон!" Раза три заяц перелетал с ноги на ногу, наконец, "приземлился" на мостик и, перемахнув через канаву, скрылся в посадке. Это произошло так быстро, что ни один из охотников не успел снять с плеч ружье. Даже собаки и те не сразу сообразили, что происходит. Только минуту спустя они сорвались с места и с лаем бросились в кустарник. Все еще некоторое время стояли с открытыми ртами и немигающими глазами. Один Василий продолжал топтаться на месте, что-то бормоча под нос, и в недоумении глядя по сторонам.
После, еще долго в охотничьих кругах рассказывали об этом случае, дополняя и украшая его выдуманными подробностями. В итоге реальные события превратились в охотничий анекдот...
Спустя несколько лет мне захотелось не спеша побродить с ружьем по лесу, отдохнуть и полюбоваться зимней его красотой. Не расчехляя ружья, я ступил под могучие кроны вековых деревьев, близких и родных мне с самого детства.
Тишина. В застывшем воздухе небольшой морозец на поляне выращивал все новые и новые кристаллики снежинок, топорщащихся на белой ледяной простыне. Как сказочный художник, лепил он крохотные звездочки замысловатых форм, совершенно не похожих друг на друга. Располагал их под разными углами, приклеивал к древесным ветвям, стеблям. Вскоре кристаллики ожили, заиграли, маня к себе чародея, медленно поднимающегося над лесом и посылавшего сквозь ветви жизнетворные "щупальцы" – лучи. Снежинки расцвели, засверкали гаммой чарующих, невообразимых цветов и красок. Видя сказочное, переливающееся бликами море, задумываешься, стоит ли продолжать путь. Боишься потревожить такой прекрасный и хрупкий мир. Тогда, заколдованный, останавливаешься и стоишь отрешенно, забыв о цели своего путешествия.
Сзади треснула сухая ветка. Заскрипел под ногами снег. Донеслись приглушенные голоса. Я вздрогнул и возвратился в реальный мир. В метрах тридцати друг от друга, обходя стволы деревьев, брели два охотника, такие же, как и я, искатели дичи. Переговариваясь вполголоса, держа ружья "наперевес", они шли мимо, не замечая меня. Я решил не таиться от них и два раза негромко кашлянул. Увидев меня на лесной дороге, они свернули в мою сторону. Это были бывшие военные летчики, проводившие свой досуг в лесу с ружьем. Меховые куртки и летные унты красноречиво свидетельствовали о профессии приближающихся людей. Один из них, который был выше и плотнее, шагнул вперед, проm