та история, о которой я хотел бы рассказать читателям, произошла лет двадцать назад.
– Окажите мне содействие в решении двух вопросов, – испытывая неловкость и смущаясь, обратился ко мне Григорий Иванович.
Дудок Григорий Иванович – лесничий Руднянского лесничества, расположенного в Житомирской области, человек спокойный и застенчивый. Когда вопрос касался просьбы чего-нибудь, он со своей нерешительностью становился беспомощным. Его угнетало положение просителя. И прежде, чем попросить о чем-то, он долго настраивался, думал с чего начать, при этом тщательно обтирал ворс форменной фуражки и несколько раз расстегивал и застегивал пиджак.
Это был человек доброй души, всецело преданный природе. Он любил, лелеял и оберегал ее. Получив высшее образование, не стал искать себе теплое местечко в чиновничьих кабинетах, а уехал в лесничество. Поселился в одинокой, заброшенной усадьбе, вдали от проезжих дорог, "цивилизации" и занялся своим любимым делом. Обустроил водоем с купальней. На берегу сложил небольшую бревенчатую баньку, а возле двора заложил тепличное и парниковое хозяйство. В нем он выращивал не свойственные для данной местности растения, рассаживал их в лесном хозяйстве. Саженцы бесплатно развозил по селам и поселкам, украшая их усадьбы диковинными кустами и деревьями. Одни растения он выращивал из семян, другие размножал черенками. В парниках с особым климатом и специально приготовленным грунтом ему удавалось заставить черенки пустить корни. Полученные таким образом саженцы хорошо приживались и быстро шли в рост. Он с растениями разговаривал больше, чем с людьми, а любил их, наверное, больше, чем свою жену. Все свободное от основной работы время он проводил в теплицах. Здесь он отводил душу, сливался в единое целое с природой и был похож на счастливого маленького ребенка, получившего в подарок любимую игрушку. И не дай Бог вам ненароком затронуть тему ботаники или биологии. Лекция не закончится никогда.
Посмотришь со стороны – обычный человек. Щуплый, невысокого роста, такой себе "дикарь", не следящий за внешностью. С другой стороны – вымыт, выбрит, во всем чистом и отутюженном. Человек от мира сего и создан для него. Все, что не касалось природы, для него было второстепенным, и в этом было его настоящее счастье. Я искренне завидовал ему.
– Ну, что ты, Григорий Иванович, краснеешь как девица. Мы же знаем друг друга не один год. Давай смело выкладывай, какая боль тебя гложет! Попробуем вытащить эту занозу из твоего сердца.
Лето перевалило на вторую половину, не за горами осень. Ему так хотелось заложить новую теплицу, чтобы к весне получить саженцы какой-то необычной ели. Сам он, без посторонней помощи, эту работу осилить не мог. Требовалась бригада плотников и стекольщик.
Получив от меня положительный ответ, он подтянулся, серо-зеленые глаза его засверкали, губы растянулись в счастливой улыбке. Он радовался так, будто его спасли от неминуемой гибели.
Вторая проблема возникла недавно. В его лесном хозяйстве появилось или образовалось многочисленное стадо диких кабанов, которые перерыли совхозные поля, прошлись по приусадебным участкам, нанося невосполнимый ущерб. Чувствуя безнаказанность и безопасность, стадо начало совершать набеги среди бела дня. Люди не знают, что делать, боятся выйти в огород. Он приехал с надеждой на нашу заводскую охотничью ячейку. Лицензии на отстрел в кармане, теперь оставалось собрать опытных охотников и дать бой нашествию.
Когда "гонец" помчался оповестить охотников, я решил выяснить причину сложившейся обстановки.
– Григорий Иванович, голубчик. А ведь здесь и твоя недоработка. Заранее не заметить такое стадо – это огромный минус твоим охотоведам. И другое не понятно. Где еще растет такое количество плодоносного дуба и ореха, как не в твоем лесу. Почему кабаны отказались от этой пищи и рванули на поля. Не думаю, чтобы урожай желудей и орехов так резко упал. Что-то здесь не так.
Видно эти вопросы волновали лесничего больше моего. И к их постановке, казалось, он был готов, потому что в глазах не было обычной растерянности от неудобных вопросов. Глаза выражали озабоченность, грусть и глубокое страдание. Но в них не замечалось безысходности и безнадежности.
– Тут вы не правы. У нас все живое на счету, – вздохнув, возразил он. – Я исключаю возможность перехода такого стада из соседних угодий. Скорее всего, мелкие, разрозненные семьи каким-то образом объединились. И произошло это слияние очень быстро, может быть за пару недель. Что послужило такому сближению, ума не приложу. В литературе встречал описание огромных кабаньих семей, но эти семьи формировались годами. Подобного нашему случаю, нигде не упоминается. Тут много вопросов. Вот, к примеру, каждая семья жила на определенной территории и рьяно ее защищала от соседей. Что вынудило ее оставить свои места и уйти под начало нового вожака? Урожай лесных даров не стал меньше. А, вот, накормить такое полчище стало серьезной трудностью. Видно, это основная причина выхода кабанов на поля. Теперь нам нужно разобщить его на мелкие группы и восстановить, таким образом, равновесие...
В это момент появился "гонец" – водитель служебного автомобиля, Бедун Иван Евменович, сухощавый, невысокого роста "желудочник" (отчего и ходил, чуть согнувшись). Охоту обожал. Потому, предчувствуя предстоящие баталии, забыл о болях, повеселел и распрямился. В считанные минуты он "облетел" и собрал основную часть охотников ячейки.
– Весь цвет собрал, – думал я, здороваясь с подходившими людьми. Собрались самые "обстрелянные", видавшие виды и закаленные охотники.
Степан Брониславович Рулета – гигант с польскими корнями. Ростом чуть выше двух метров, с неширокими, но мускулистыми плечами, длинными руками, заканчивающи&