Тихий безветренный зимний вечер конца декабря – еще какая-то неделя и Новый год. Откуда-то издалека долетает равномерно-монотонный звуковой фон автодороги. Беззвездное небо затянутое высокой облачностью делает темень еще непрогляднее. Я сижу на садовой скамейке под старой грушей в ярком пятне света, вырвавшегося из окна найдышевой "заимки", что в селе Иванково под Каневом, и попыхиваю сигаретой. В скудных лучах отраженного снегом света за углом хаты просматриваются сосны на крутом склоне балки. На их фоне стоят приятели по охоте, среди которых сам хозяин – Александр Найдыш. Пар, резко вырывающийся изо рта, подсвеченный на темном фоне, только подчеркивает оживленность увлеченного разговора – идет разбор прошедшего дня охоты на кабана, для участия в которой мы были приглашены местными охотниками села Черныши. Я в разговор не вступаю, осмысливаю впечатления свершившихся событий индивидуально.
Ярко вспыхивающий кончик сигареты помогает сосредоточится, затяжка слегка гасит эмоции, а медленно выпускаемый дым уходящий вверх и растекающийся среди притрушенных снегом голых веток груши как бы уносит меня от сиюминутной реальности в события минувшего дня...
Стоя на номере в самом первом загоне, когда сумерки уже покинули посадки в ярах, я видел промелькнувшую вдалеке куницу, она направлялась к верхнему краю склона, но западносибирская лайка Пират одного из загонщиков успела ее перехватить, и куница устремилась вниз, ближе ко мне. Удалось разглядеть ее богатую зимнюю шубу с шикарным пышным шлейфом – хвостом. Не особо обращая внимания на азартный лай первопольного, хотя уже и двухгодичного, кобелька, она уходила по земле, что меня удивило. Почему не по деревьям? Начало почти "поэтическое", утро обещало удачу.
В одном из очередных, загонов уже в полдень мне выпало стоять на кромке канавы у самого верха голого склона довольно широкой балки. Такой ландшафт обычен для этих мест. За широким и открытым для глаза логом балки другой, противоположный, склон был спрятан в лесу, который скрывал своими кронами "дочерние" балочки – отрожки. Именно с той стороны, но очень издалека шел загон. Получался он довольно длинный, поэтому голоса загонщиков я услышал только минут через двадцать пять, после того как растянулась и заняла номера линия стрелков. Отдаленные и приглушенные лесом голоса загонщиков то пропадали, когда их обладатели спускались в яры или овраги, то вроде бы резко приближались, если загонщик оказывался на гребне между распадками.
Ветерок, хоть и совсем легкий, не взирая на порадовавшее нас солнце, заставил ощутить легкий озноб, ему помогали в этом моя неподвижность и скука. Уже минут сорок жду разворачивания главного действия загона. Чтобы как-то отвлечься, попробовал заставить себя представить голоса загонщиков в виде песни или мелодии с паузами между звуками-нотами. И вдруг в эту явно не ритмичную мелодию включаются нотки нового голоса – лай собаки. Сначала он просто уверенный и убежденный некоторое время перемещается где-то под кронами напротив меня, и вдруг переходит в азартно-заливистый и останавливается, собака танцует на одном месте заглушая лаем все остальные звуки гона. Ветерок тянет в мою сторону и, не встречая преград над лощиной балки, звуки, издаваемые собакой, беспрепятственно достигают моего слуха.
Лайка возвещает о звере и зовет к себе на помощь, она просто молит о помощи.
"Если лай на месте, значит это кабан, которого лайка посадила и держит. Любой другой зверь (косуля, лисица) не остановились бы", – пронеслось в мыслях. Но вот и помощь подоспела, в беспокойную песню первой лайки вплетается второй собачий голос. Сопоставляя голоса, точно определяю, что первой лайкой остановившей зверя был восточносибирский кобель чисто белого окраса Байкал. Он в самом рабочем возрасте, в расцвете сил и хорошо поставлен на зверя. Не соло, а радующий душу охотника, дуэт (две собаки плотнее держат зверя) звучит недолго, не более минуты и прерывается выстрелом, грохот которого для меня размыт и приглушен кронами деревьев. Сразу за ним раздается возбужденный возглас счастливого стрелка, который возвестил, как я и думал, что это кабан. Кажется, полный успех!
Но нет!
Неожиданно подают голоса собаки, правда уже без прежнего азарта. Они начинают перемещаться вверх по склону. Явно идут за зверем. Неужели подранок? Похоже выстрел не смог до конца выполнить свою задачу. "Сколько же времени придется потратить, чтобы его добрать?" – проносится у меня в голове. Но не проходит и полминуты, как голоса затихают. Дошел. Удача не отвернулась от нас!
С нетерпением дождался конца загона, а когда, все сошлись вместе, от стрелявшего охотника услышал в точности и без искажений уже откровенно рассказанное мне голосами собак.
Скажу вам, что настоящему охотнику слушать подобное собачье откровение ничуть не хуже, чем лично добыть кабана. Свидетель переживает тот же азарт, а внимая голосам собак, как бы сам присутствует на месте события. Перед настоящим ценителем, как на оперной сцене, разыгрывается захватывающее действо, которое ты воспринимаешь душой и понимаешь до мелочей. Собственно, получаешь то, за чем и выходишь в охотничье поле в подобный, выстуженный ветром зимний день, пускай даже стволы не стрелявшего твоего ружья заметно холодят руки. Положительные эмоции не заставили себя ждать.
Кстати, я так был захвачен происходящим, что застыв на месте и затаив дыхание полностью забыл про озноб, который, видимо, не ожидая такого неуважительного отношения к себе чисто по-английски незаметно покинул мое общество.
Кабанчик оказался трехлетним, о чем рассказали хорошо обозначенные клычки, уже появившийся небольшой брачный калкан, возле которого шкура пробита в одном месте, явно, клыком соперника, и чуть желтоватый оттенок подкожного жира. Трофей был взят двухтурбинной пулей Майера метров с двадцати. Пуля, пройдя тело насквозь, остановилась под шкурой с противоположной стороны, но за это время успела развернуться в аккуратную воронку, что увеличило площадь взаимного контакта...
Мои воспоминания прерывают слова: "Чай закипел!" Но идти в дом нет ни какого желания, уж больно вечер хорош, и мы с Александром пьем чай на той же скамейке и уже вместе еще раз перебираем и анализируем подробности прошедшего дня. Нам есть о чем поговорить, обсудить тонкости, незамеченные другими.