Разобраться в перипетиях советско-китайских отношений даже спустя полвека непросто. Содержание советско-китайского «Договора о дружбе союзе и взаимной помощи», подписанного в Москве в феврале 1950 года вызывает у неподготовленного читателя ряд вопросов. Во-первых, договор является… антияпонским. «Договаривающиеся Стороны обязуются принимать все необходимые меры для прекращения агрессии и нарушение мира со стороны Японии» для чего «Договаривающиеся Стороны обязуются немедленно предоставлять военную и иную помощь» (Ст. 1).
Взамен на «взаимную военную и иную помощь» — оружие для 36 дивизий (общую численность коммунистических войск оценивали в 5,3 млн. чел. — 253 дивизии), СССР, согласно «Дополнительного соглашения к советско-китайскому договору о дружбе, союзе и взаимной помощи», получил бесплатно КВЖД и Порт-Артур с Дальним (до подписания мирного договора с Японией, но не позднее 1952 г.), а также — концессии в Синцзяне на добычу полезных ископаемых. Были учреждены смешанные советско-китайские акционерные общества по добыче нефти и цветных металлов сроком на 30 лет, с разделом продукции и прибыли 50 на 50. Для оплаты поставок из СССР Китаю был предоставлен кредит размером 300 млн. долл. на льготных условиях — под 1% годовых.
Вскоре после подписания договора последовали драматические события.
Быстрый разгром и отступление войск КНДР к границе КНР обеспокоил китайское руководство. Мао Цзе-дун полагал, что следующим шагом американцев станет вторжение на материковый Китай, в поддержку признанного ООН правительства Чан Кайши. В Москву, для того чтобы сообщить о китайских планах введения войск в Корею, был отправлен министр иностранных дел Чжоу Энлай. Между тем товарищ Сталин еще летом 1950 г. удалился на полугодовой отдых в Абхазию, где 11 октября Линь Бяо (десятый маршал, тогда — командующий 4-й полевой армии, заместитель председателя Китайского Народного Военно-Революционного Комитета, противник участия Китая в войне в Корее — из страха перед ядерной бомбардировкой КНР, отказался командовать добровольцами и выехал в СССР «на лечение»), и обсудил с ним «корейский вопрос». Оказалось, что «обе стороны пришли к соглашению о том, чтобы не посылать свои войска, а Ким Ир-Сена просить принять меры к подготовке к образованию правительства в изгнании»… Мао Цзе-дун этим был крайне раздражен …
Девятнадцатого октября 1950 «китайские народные добровольцы» перешли реку Ялу и вступили в войну.
Китайские добровольцы использовали разнообразное оружие: японское, американское, китайское различных образцов, так в 39-й армии насчитывалось: японских винтовок Тип 38 — 7 320 шт., китайских «маузер» обр. 1924 г. — 1512 шт., американских винтовок М1903 — 2048 шт., пистолетов-пулеметов «томпсон» — 3058 шт. Не следует удивляться такому малому количеству стрелкового оружия в «армии». Американские источники утверждают, будто первоначально китайский полк штатной численностью 3000 человек располагал не более чем 800-1000-1400 ед. оружия, остальные были вооружены гранатами. Нехватка оружия и недостаточное снабжение боеприпасами (не более 40% от потребности, особенно плохо было с японскими патронами 6,5 мм), как и используемая китайцами тактика («инфильтрация» — обтекание позиций противника, атака избранных опорных пунктов — обычно взводного силами китайской роты, использование боевого порядка «волны цепей», затем развитие успеха ударом в открывшийся фланг противника.) способствовали большим потерям в ходе боевых действий. Малую огневую мощь своих войск (соотношение в артиллерии 40 к 1 в пользу «войск ООН») китайцы компенсировали ночными атаками и стремлением навязать противнику ближний бой, для чего желательным оружием были пистолет-пулеметы. В начальный период конфликта сами американцы были удивлены относительно высокой насыщенностью китайских частей пистолетами-пулеметами «Томпсон» и их эффективностью… Затем на смену «Томпсонам» пришли ППШ.