Картонный переплет в темно-оливковой матерчатой обтяжке, странички из желтоватой прочной бумаги в пол-листа школьной тетрадки, — записную книжку отец сделал сам. Он любил мастерить и умел многое. Со страницы на страницу идут ровные карандашные строчки. В них чувства и переживания молодой, горячей души живы до сих пор. На форзаце дата: 18.05.1945 г.

Девять дней тому окончилась ужасная война. Сердце неудержимо стремилось к мирной жизни. Позади дни горя и несчастий, впереди — надежда и любовь…

Оставшаяся записная книжка — островок памяти в неостановимой реке времени, день за днем струящейся к далеким берегам. Из книжки я узнал подробности о курковой двухстволке «Нандор», 16-го калибра. Ее отец подарил мне на двадцатилетие. Он приобрел это ружье, находясь еще в армии. Было ему тогда 30 лет; близилось окончание службы, и отец с нетерпением ожидал два события: одно, определяющее всю его дальнейшую жизнь — демобилизацию, а другое, ближайшее — открытие охоты. В октябре-ноябре вопрос с демобилизацией должен был решиться, а до того — служба, будни, ожидание...

Перелистываю странички записной книжки, и оживают ее строчки:

«10 июня.

В день, когда я начинаю писать этот блокнот, все мои мысли направлены к моей родимой, дорогой, горячо любимой Женюрке — моему счастью и радости. Когда же меня демобилизуют, и мы будем вместе?! Как ускорить это?

Только сейчас здесь все в природе зазеленело, преобразилось и в такие дни особенно чувствуется жизнь.

Хочется тепла — ласкового, мягкого, светлого. Думаю о Киеве, думаю и мечтаю о близком и далеком. Я бы пошел вечером с Женюркой гулять на берег Днепра, мы слушали бы соловьиные песни, и было бы так хорошо. Где еще есть такая нежная, ласкающая природа?! Я люблю слушать шелест листьев в тихие лунные вечера. Легкий, как пушинка, еле заметный вздох ветерка колышет их, а они будто шепчутся о чем-то.

Я соскучился за всем этим, мне очень тяжело жить без любимого и дорогого…

20 июня. У одного офицера, моего сослуживца, есть ружье-иномарка, требующее ремонта. Я предложил это ружье у него купить, с условием, что ремонтировать буду сам…

25 июля. Открытие охоты через полторы недели, а продажу ружья, которое давно хочу приобрести, владелец все оттягивает. Сегодня случайно подвернулась «Тулка» 16-го калибра, почти новая. Чтобы не остаться без ружья к началу охоты я взял да и купил ее; с «Тулкой» — чехол новый, пантронташ, два десятка патронов, мерка, «барклай», навойник, подставка под него, высечка для пыжей, экстрактор; еще — шомпол и две щеточки (стальная и щетинная) для чистки стволов; немного пороху, дроби и пыжей. За всё должен заплатить 2300 рублей. Отдал пока 1100 руб., да в придачу 4 кг хлеба и кило муки (на 250 руб.); еще должен 950 рублей.