Олени и волки. Непроглядная осенняя ночь скрыла мокрую, холодную тундру. Западный ветер гонит с моря всё новые и новые волны тумана. В темноте туман, конечно, не виден, он лишь чувствуется по прикосновению к лицу и влаге, оседающей на поверхности одежды. В такую ночь не хочется выходить из теплого и уютного чума, где топится железная печка, в которой весело потрескивает карликовая березка, и светит керосиновая лампа, подвешенная к шесту основы чума. Но нужно идти в оленье стадо. Мне как биологу необходимо выяснить его путь и режим выпаса ночью, приемы охраны.

Сразу после ужина я вышел из чума. Стадо паслось в полукилометре. Хотя мне путь был хорошо знаком, но преодолеть его в полной темноте было не так просто. Потребовалось на это полчаса. Наконец, стало изредка слышно хрюканье телят и важенок, хлюпающие звуки оленьих шагов, передвигающихся по болоту. На мой оклик невдалеке отозвался пастух, и я пошел на его голос. Второй пастух находился с противоположной стороны стада и охранял самый опасный его край. Там, неподалеку находились обширные заросли ивняка, откуда могли подкрасться волки.

Мы с пастухом сели на нарты и закурили, тихо переговариваясь. Вдруг донеслись отчаянные крики второго пастуха, и одновременно послышался топот тысяч бегущих оленьих ног. Мы вскочили с нарт и тоже начали громко кричать. Издали грянул звук выстрела. Мой пастух, не переставая кричать, сел на нарту и спешно поехал за оленями. Важно было предупредить раскалывание стада. В стаде царила невероятная паника. Олени метались и шарахались из стороны в сторону, кричали пастухи, стараясь отпугнуть волков, ревели испуганные телята, потерявшие матерей, ревели важенки, потерявшие телят. Наконец, отогнав стадо от опасного места, пастухи успокоили криками оленей, и паника вскоре улеглась. Очевидно, нападал только один волк. Результаты нападения можно будет выяснить только лишь с рассветом…

Если нападает один волк, дело может ограничиться одним-двумя затравленными оленями. Но если напала стая волков, то на утро можно не досчитаться пятнадцати-двадцати оленей. Мало того, иногда оказывается, что за ночь исчезла добрая половина стада. Это не значит, что всех их задрали волки, просто, много оленей, испугавшись, куда-то убежали. Потом они или отыщутся или же пристанут к другим домашним стадам, а какая-то часть из заблудившихся оленей и одичает.

Вред, приносимый волками на Севере, огромен. Волк - полновластный хозяин тундры. Десятки тысяч домашних и диких оленей ежегодно становятся его жертвами. Не меньше оленей бывает распугано и покалечено. Кроме того, волки уничтожают множество линных гусей, уток, песцов, зайцев и птичьих кладок.

Далеко в тайгу тундровый волк не проникает. Зимой снег в тайге глубокий и рыхлый. Поэтому там волк не может так же успешно преследовать оленей, как в тундре, где снег ветрами утрамбован до твердости камня. К тому же оленей в тайге зимой мало.

Весной в марте-апреле между самцами волков происходят жестокие драки из-за самок, иногда со смертельным исходом. После образования пар, волки прекращают бродячую жизнь, и каждая пара подыскивает себе нору. Устроить нору для волка на севере не просто. Подходящих мест очень мало, т.к. повсюду в тундре слой вечной мерзлоты близок к поверхности. Только в немногих, хорошо прогреваемых местах, мерзлота протаивает на метр и больше, но лишь к концу лета. Волку же нора нужна ранней весной. Поэтому, как правило, волки весной занимают свои старые норы. Лишь очень немногие волчицы щенятся где-нибудь в кустах, в расщелинах скал и пещерах. Чаще всего свои норы волки устраивают по берегам рек и ручьев, на хорошо прогреваемых местах с рыхлыми песчаными отложениями. Лаз в нору всегда делается с южной стороны бугра.