.
ПРОДАВЕЦ ГОНЧИХ
В свое время, когда я только что начинал охотиться с гончими, я внимательно следил за газетными объявлениями о продаже гончих.
Особенно прельщали меня объявления, в которых указывалось, что гончая или гончие продаются с пробы.
Имевшиеся у меня собаки вовсе не гоняли или гоняли накоротке, и убить из-под них зайца не представлялось возможным.
Поэтому вполне естественно, что мое внимание обратили на себя объявления, в которых предлагалась к приобретению гончая с пробой.
Я обратил внимание, что некоторые из них исходили от одного и того же лица, живущего в деревне около станции Лобня.
К сожалению, я сейчас не могу вспомнить настоящего имени владельца этих гончих и потому позволю себе условно именовать его Иваном Яковлевичем Петровым.
Стоит ли говорить, что объявления эти меня кровно заинтересовали, и я представил себе солидного лесника, занимающегося нагонкой гончих в своих зайчистых местах и с выгодой продававшего затем своих питомцев.
В одну из суббот, придя из гимназии и быстро собравшись, я ехал по Савеловской ж. д. на станцию Лобня к Петрову. В вагоне рисовались мне разные гончие, представлялась их работа и мучил только вопрос – хватит ли у меня скопленных от завтраков и театров денег на их покупку.
Но вот я на станции Лобня. До деревни, в которой проживал Петров, всего две версты. Изба Петрова крепкая, новенькая, шестистенная, во второй половине которой живет женатый сын с внуком, мальчишкой лет двенадцати. Сам Петров плотный мужик с рыжей бородой, лукавыми глазками, как-то странно бегающими и словно на вас не смотрящими. Он приветливо здоровается и как бы оценивает меня как покупателя своими прищуренными глазами.
Появляется самовар, я достаю закуски и вино, он оживляется и рассказывает случаи из своей охотничьей практики, ни слова не говоря в похвалу продаваемой гончей, которую я пожелал осмотреть и которую ввел в избу его внук.
Выжловка эта представляла из себя помесь, как он выразился, "костромича с арлекином", имела довольно сухую разноглазую голову, была среднего роста, на хороших ногах. На все мои вопросы о ее работе, голосе он загадочно улыбался, ссылаясь на то, что завтра я сам все увижу.
Мне принесли несколько охапок душистого сена и, завернувшись в охотничий бобриковый халат, я заснул, переносясь мечтой в осенний лес и видя во сне пленительные картины гона...
.