Бой, Рэмбо, Хан… каких только кличек не дают хозяева свои любимцам, стремясь подчеркнуть их характер, внешность или просто теша свое самолюбие. Но вряд ли кто-то вспоминает при этом фразу из мультфильма про капитана Врунгеля: "Как вы судно назовете, так оно и поплывет". По моему мнению, кличка может определить не только характер, животного, но и его судьбу.
Не верите? А я вам одну историю расскажу, правдивую от заглавной буквы до последней точки.
Вот помню, как-то стоял я на базаре, в той его части, что была отведена под зоотовары (я тогда кормом для аквариумных рыбок торговал), на улице февраль в самом разгаре, мороз, снег, а на рядах еще и сырость, потому что люди снег растоптали, смешали с грязью, превратили в кашу жидкую. Чтобы день простоять, нужно сто одежек на себя надеть, да и то от сырости все равно продрогнешь. Когда смотрю — рядом паренек топчется в куртке кожаной коротенькой, ботиночках легких, щенка русского спаниеля продает месяцев двух от роду. Из любопытства я подошел и спросил, сколько просит за него.
— Да хоть бы гривен двадцать выручить, — говорит. — Я ж не ради денег продаю, я его себе брал. Но вот у меня ребенку полгода, аллергия на шерсть началась.
Слово за слово, он мне за жизнь свою, а я рассказал, что охотник. Об охоте немного поговорили и пошел я дальше торговать. Час прошел, а никто у того парня щенка не спрашивает. Паренек продрог весь, аж губы синеть стали. Постоял он еще чуток, потом подошел ко мне и говорит:
— Слушай, забери собачку себе. Раз ты охотник, я с тебя и денег не возьму. На проезд только дай мне, и номер своего телефона черкни на бумажке — я позвоню потом, узнать, как песик прижился.
На том и порешили. Взял я щенка себе за пазуху. Стоим, торгуем, друг друга греем. Так и появился у меня мой первый собственный охотничий пес. Думал я думал, как его назвать, но ничего, кроме как Спартак, в голову не приходило. Так и назвал.
Рос Спартак очень шибутным и настырным. Ни единой минуты без меня он оставаться не желал. Чуть только остался без меня — сразу истерику устраивал. Кроме того, он был очень любопытным, как и все собаки, а также по-спаниельному непослушным. За что часто и страдал.
Однажды, когда у него только-только молочные зубы сменились на постоянные, гуляли мы с ним с утра пораньше во дворе. А он увязался за какой-то дворнягой, увлекся игрой и убежал. Звал я его, звал, а он не возвращается. Вдруг слышу дикий скулеж, подвывания на весь микрорайон! Смотрю — бежит мой Спартак со стороны местного базарчика. С левой стороны на нижней челюсти зубы выбиты и висят с осколком челюсти на десне наружу. Я сразу подумал, что его мясники побили, что украл он у них что-то, а они его покалечили. У нас ведь народ, мягко говоря, грубый. Схватил я палку покрепче (их во дворе много валялось, потому как деревья старые пилили), собаку на поводок и на рынок. Ну, думаю, только подвернись мне кто! Любого мясника самого в отбивную превращу! Однако не пришлось никого "отбивать" и превращать.
Дворничиха сказала, что видела, как Спартак за шавкой на дорогу выскочил и под машину попал. Что ж тут теперь поделаешь? Повез я пса к ветеринарам. Все что висело наружу — клык и два резца — отрезали, остальное — зашили. Сказали, что хватки у собаки не будет. Ха! Видели бы они его через несколько месяцев! У него игра была — уцепиться зубами поперек палки и висеть, пока я его как на карусели кружу.
Время шло, раны заживали. Наступил день открытия охоты. С коллективом я не поехал, а взял у отца его рабочего уже спаниеля по кличке Клайд и пошел с двумя собаками на местный водоем. На водоеме было очень даже хорошо. Охотников почти не было в виду близкой расположенности водоема к городу, а значит и к женам, тещам и прочим препятствиям полноценного занятия охотой или просто пьянкой — кому, что больше нравится. Это первый большущий плюс. Вторым таким плюсом оказалось наличие достаточного количества дичи — в основном лысух. Отличные условия для "боевого крещения" молодой собаки.
После первых выстрелов (выстрела пес раньше не слышал) Спартак принялся лаять на меня, но вскоре успокоился. Первый этап был пройден. С подачей дичи было сложнее. Пес никак не хотел идти в воду искать битую птицу, хотя прекрасно плавал. Но когда Клайд вынес на берег первую лысуху, был пройден и второй этап. Спартак понял, что от него требуется и очередную добычу вынес уже совместно со своим старшим четвероногим наставником. Впоследствии, я приучил плыть в том направлении, где следовало искать сбитую птицу, если собака ее не увидела сама. Я бросал в воду камешки, указывая направление, и пес плыл за ними. С каждой охотой он все лучше и лучше осваивал свое ремесло и вскоре стал незаменимым помощником на охоте.
А пес выздоравливал очень медленно, и я поражался его воле к жизни.
Это было жуткое зрелище, напоминавшее сцены из фильма ужасов, когда Спартак, волоча за собой задние лапы, на передних полз-бежал к миске с едой с диким злобным азартом в глазах.
Так же он и гулять ходил. Лапы от этого растирались в кровь, и я надевал ему свои носки, но их хватало ненадолго — быстро протирались. Но все плохое когда-нибудь кончается, и пес постепенно встал на все четыре лапы. Правда, не сразу вернулся полный контроль над задними. Какое-то время на поворотах их заносило вперед. А еще у него так и осталась некоторая хромота и бегал он впоследствии немного боком. Забавно было видеть, как он бежал меня встречать с работы своей характерной походкой и скалясь в беззубой улыбке. Выбитые в детстве зубы принесли свои плоды — нарушился зубной ряд, и постепенно повыпадало большинство зубов на нижней челюсти.
Они бы продержались дольше, не обладай Спартак сварливым характером. Он был большим любителем затеять драку и даже среди своих. У меня в то время жили три пса одновременно: спаниель Спартак, ризеншнауцер Атос и алабай Али. Хотя бы раз в неделю они сцеплялись в жестокой потасовке, из которой частенько выходили довольно потрепанными и иногда даже порванными. Тут главное было вовремя вытащить из этого рычащего катающегося по земле клубка спаниеля и закрыть его в сарае. Ризена и алабая после этого можно было либо окатить водой, либо просто растащить в стороны. Вот в таких драках терял обычно зубы Спартак. К десяти годам он был похож на седоусого ветерана многих походов — изрядное количество шрамов, седая морда и неспешная кривоватая походка. Ни дать не взять — герой приключенческих романов или рыцарских баллад. А как поется в одной песне: "что такое рыцарь без любви?". Вот он и ходил временами искать этой самой любви. Правда, никогда не уходил на долго — ночь погуляет и к утру возвращается. Иногда с новыми шрамами.
А однажды летом ушел вечером погулять, утром мне сосед позвонил и сказал, что лежит мой Спартак на речке, что рядом с нашим домом протекает, в камышах. Я нашел его еле живого, тяжело дышащего. В пасть и глаза набился песок, а в многочисленные раны мухи, несмотря на ранний час, уже отложили гирлянды яиц.
Как назло было воскресенье, ветеринарка не работала. Пришлось обрабатывать раны своими силами. Я насчитал больше двух десятков прокусов и самые глубокие из них были на голове. Шансов было мало. Собака постоянно впадала в беспамятство, приходя в себя лишь от боли не то воя, не то крича. Всю ночь я провел возле него, давая время от времени обезболивающее и вливая воду из фляги в прямо в пасть. Я надеялся на живучесть пса и его волю.
Утром, когда я уже собрался везти его в больницу, он заскулил в последний раз, в его глазах на миг прояснилось, он меня узнал и умер под моими ладонями.
Вот такая история.
Кличка, я думаю, сыграла значительную роль в судьбе пса.
Он был Спартаком и жил как боец, не признавая над собой превосходства других собак, а умер, сражаясь, не дожив до старости. И кто знает, как сложилась бы его судьба, если бы я дал ему другое имя…