Клязьму я перешел по кладям. Было тепло, но доски обледенели, незамерзшая вода темнела, двигалась куда-то... На корягах лежал молодой первый снежок. С того высокого берега деревня показалась совсем старинной: подобревшей обветренными сосновыми срубами; печные дымки поднимались за коваными березами, тявкала чья-то собака в стеклянном затишье. Печатались, поскрипывали шаги, на губах чувствовался привкус антоновки, покалывало веки от беспричинной радости — первый снег!
Шелест стих. Все везде стихло. Изо рта клубился парок; за ружейным стволом в березняках молчала серо-сизая даль. Я очнулся и пошел посмотреть. Но беляка не было: он на махах прострочил белый проселок к дальнему лесу. Он меня не ждал.