Горные щетинистые хребты, чередуясь с изумрудными долинами, подходили к реке, то круто обрываясь над самой водой, то плавно понижаясь, рассыпались по ее широкой долине мелкими холмами. Вдоль реки вьется накатанная дорога. Я глянул в бинокль и в верстах двух ясно увидел на ней людей при двух телегах. Впереди правильным челноком работала моя «ирландка» Веста, охотясь в свое собственное удовольствие.

Я спустился с перевала в долину и галопом поскакал навстречу обозу и моей любимице. Поздоровавшись с командой и убедившись, что трудный путь пройден благополучно, отдал коня одному из солдат и, приготовив ружье, быстро пошел к собаке, застывшей в чудной позе, очевидно, над выводком куропаток. Услышав шаги, собака медленно оглянулась и… увидела меня.

Зову: «Весточка»!

Круто повернувшись, высоко подняв свою красивую голову и прижав уши, забыв о куропатках, Веста несколько мгновений глядела на меня и, наконец, стремительно бросилась навстречу. Несколько раз лизнув мне руки и лицо, обнюхав со всех сторон, она сделалась вдруг сосредоточенно-озабоченной, потянула по направлению к брошенным куропаткам и вытянулась на стойке. Сделав удачный дуплет и приняв добычу от сияющей Весты, я решил остаток дня посвятить своей любимице и поохотиться. Отдав приказание ставить палатки, я с Вестой направился к низкорослым кустам, прихотливо разросшимся по сыроватому берегу соседней речки. В этих зарослях мы вскоре наткнулись на сборище «чернышей» (тетеревов). Идя по ветру, Веста почти без потяжки уткнулась мордой в густой куст лозняка и подала черныша, с шумом едва поднявшегося над кустом и грузно шлепнувшегося после выстрела. Второй тетерев ушел низом без выстрела; несколько дальше, поодиночке поднялось еще три и, разлетевшись в разные стороны, опустились в шагах 50-100 в кусты. Еще один удирал пешком, мелькая в зарослях блестевшим на солнце своим иссиня-черным оперением. Тетерева эти видели человека, вероятно, первый раз в жизни, подпускали близко и я взял вскоре здесь еще пятерых. На обратном пути, сбив еще пару крякв и фазана, я возвратился на бивак.

Палатки были уже установлены. Вокруг паслись лошади, довольно пофыркивая. По отсыревшей долине туманом расстилался сизый дым костра, близь которого расположились мои спутники, оживленно обмениваясь впечатлениями последних дней и наблюдая за кипевшим на огне рисовым супом с остатками мяса недавно убитого изюбра.