Наш край отличается разнообразием видов и обилием дичи. Например, во время осеннего пролета за день можно убить до сорока вальдшнепов на одно ружье, и это не представляет собой что-то выдающееся. Но в данной статье я не буду знакомить читателя с общим описанием разных охот в нашей местности, а ограничусь лишь описанием облавы на лисиц на острове Тендра, которая, как мне кажется, не лишена интереса вследствие своеобразия местных условий.

Остров Тендра (Тендровская Коса) на Черном море имеет в длину семьдесят верст, ширина же его средним числом не превышает двухсот сажен. Вся почва острова преимущественно песчаная и почти сплошь поросла густым, низкорослым камышом, дающим приют множеству лисиц. С одной стороны острова бушует вечно неспокойное Черное море, с другой — тихий, как бы заснувший лиман. На острове много соленых озер, служащих прибежищем всевозможным породам уток, гусей и лебедей.

Охота на острове доступна далеко не всем, т.к. кроме разрешения землевладельца, необходимо еще получить дозволение офицера пограничной стражи, заведующего переправою и допускающего на остров только лиц, пользующихся его личным расположением. Таким лицом является господин К., страстный охотник, ежегодно посещающий Тендру и бравший на ней с двумя своими племянниками в 3-4 дня охоты до двадцати лисиц. Не менее доставалось и на долю охотников, бравших остров после него.

В одной из облав под руководством г. К. удалось принять участие и мне. Двенадцать человек кричан, две гончих и подвода с провиантом были отправлены заблаговременно вперед. Мы тронулись за ними вслед на другой день. На лихой тройке впереди ехали гг. К. и Н., я же с Ж. и С. ехали следом в коляске. Встретивший нас кордонный офицер объявил, что люди наши уже переправлены и добавил, что кричанами уже убита одна лисица. Мы тронулись к лиману. Ветер дул с берега. Вследствие этого вода убыла настолько, что даже к плоскодонной лодке надо было подъезжать в экипаже. Наши лошади заупрямились, и волей-неволей пришлось нам брести по воде, которая к счастью была не выше колен. Версты в полторы от берега нас ожидал баркас, в котором мы и поплыли к острову.

Куда ни глянь — всюду видим дичь: справа огромное стадо лебедей; впереди поднимаются утки; поодаль вереницей тянут дикие гуси; рядом скрылся под воду нырок; вдали белеют пеликаны. Но мы почти не обращаем внимания на эту водяную дичь, в ожидании более интересной охоты, которая предстоит нам не более как через час.

Наконец, мы на Тендре. Загонщики готовы. Садимся на подводу и трогаемся вперед. Проехав с полверсты, занимаем места, указанные нам распорядителем охоты. Я в первый раз принимал участие в подобной облаве, и как молодой и горячий охотник сильно волновался. Передо мной находилась маленькая поляна, дальше был лиман, где кувыркались нырки и с каждым всплеском воды заставляли меня вздрагивать. Приближаются загонщики. Лисицы не вышли. Мы едем дальше.

На новом месте я был поставлен у края морского берега, гг. Н., С. и Ж. — дальше поперек острова, а около лимана залег г. К. Через некоторое время я заметил лисицу, осторожно пробиравшуюся камышом прямо на г. С. Тот лежал на земле и ее не видел. Ни стрелять, ни крикнуть я не мог, чтоб лису не спугнуть и только наблюдал. Лисица подвигается все ближе и ближе, вот, кажется, она совсем с ним рядом. Вдруг делает прыжок и, обойдя стрелка по большой дуге, направляется на г. Н. и скрывается у меня из виду. Ушла, думаю. Тут раздается выстрел, затем другой. Вижу, как г. Н. вскакивает, пробегает несколько шагов и учащенно принимается колотить что-то прикладом ружья. (Это делать никогда не следует, т.к. можно сломать приклад или получить случайный выстрел из заряженного ствола). Некоторое время спустя я услыхал недружное тявканье собак, но зверь не показывался. Вскоре подошли загонщики и объявили, что в облаве была еще одна лисица, которая прорвалась сквозь их цепь.