Аким или Яким, как у нас его называют, по прозвищу Свистунка — личность во многих отношениях замечательная, особенно как тип провинциального мужичка-охотника. Он известен не только всем охотникам г. Лебедина, но так же и всем его жителям, которые даже от роду ружья в руках не держали. Сама фамилия Якима в устах наших жителей подверглась такому перевороту, что его настоящей фамилии, «книжной», как у нас говорят, никто уже и не помнит. Но дело не в самом видоизменении его фамилии, а в том, что каждый знает прозвище Свистунка и даже, наверное, слышал о его охотничьих подвигах разные баснословные рассказы.

Чтобы приобрести популярность в таком, хоть и сравнительно небольшом уездном городе, как наш, с 17 тыс. жителей, и на несколько верст кругом, очевидно, нужно быть человеком более или менее замечательным. И действительно — Яким Свистунка своего рода знаменитость. Представьте себе человека лет тридцати семи — низенького роста, худощавого, но как бы с железными мускулами, смуглого, так что он даже смахивает на цыгана; лицо чрезвычайно выразительное и смышленое, обрамленное черною, как смоль, небольшою бородкой; глаза маленькие, карие, очень подвижные и блестящие. Прибавьте к этому необычайную живость всей фигуры, и вы получите портрет Якима, правда, не совсем полный. Чтобы составить о наружности Якима полное представление, естественно, нужно видеть его самому. Свистунка женат и имеет троих детей, пропитание которым доставляет, главным образом, охотой и рыбной ловлей. Живет он бедно. Хатенка его, находящаяся на берегу обширного Лебединского пруда, представляет собой полуразвалину, которую «только печка и держит», — по собственному выражению Якима.

Причин своей бедности сам Яким приводит много — главные, что земли пахотной мало да подати заели. Но, по моему мнению, главная причина та, что Яким любит выпить и даже здорово выпить. Можно сказать, что он большую половину своих доходов пропивает. Эта страсть выпить, не только поглощает его доходы, но часто приносит ему серьезные неприятности. Однажды он чуть не замерз пьяным на улице в метель, а в другой раз у него, пьяного, украли ружье и патронташ. Но я тут несколько забежал вперед и еще не объяснил, на чем основана настоящая популярность Якима и почему он — личность, достойная внимания.

Яким Свистунка чуть ли не первый стрелок в Лебедине и в этом источник его популярности. Но «стрелок» не в отношении исключительной меткости, а по количеству добываемой дичи. Охотиться Яким начал очень рано и еще в юности приобрел славу истребителя дичи. До этого времени он был пастухом и хорошо изучил местность вокруг Лебедина. Уже лет двадцать пять Яким охотится на одних и тех же местах. Поэтому нет ни одного укромного уголка для дичи, который бы не знал Яким и ему всегда известно, где и какие есть выводки.

Важным подспорьем служит Якиму еще и рыбный промысел. Как только вода сойдет весною с заливных лугов, Яким уже на лугу со своею «душегубкою» и неизменным беспородным псом Дунаем. Лодченка его — маленькая, заплатанная во многих местах. Рыбу Яким ловит больше по «сагам» — длинным и нешироким колдобинам, рассеянным по заливным лугам, наполняемым полою водою с реки, не пересыхающим и летом. «Саги» эти имеют вид небольших речек, тянущихся часто версты на 2-3. Они окружены густыми кустами лоз и калины, заросли водяными травами, и представляют истинную благодать для вывода и приюта уток. Рыбы после разлива реки в них тоже остается много. Вот в эти-то места и забирается Яким с весны рыбачить, а заодно разведывает и узнает, где есть дичь, где ее больше и т.д. Шалаш себе он никогда не строит и спит, выбрав уютное местечко среди кустов, чуть ли не на голой земле. На мое замечание о непрактичности такого жилища, Яким всегда отвечал, что ему на вольном воздухе лучше, хотя во время весеннего дождя и приходиться часто изображать барабанщика, стуча зубами. «Шалаш не могу ставить, говорит Яким, — сегодня я тут, а завтра за версту, за две. Да в город рыбу надо носить, а шалаш нельзя бросить». Вот вам и объяснение, которое выслушиваешь, между тем зная, что Яким уже стал жаловаться на лом в ногах…