Три месяца побыть в тайге на сенокосе — мечта работника любого ранга на нашем предприятии Подшефный совхоз для заготовки сена на зиму забрасывает вертолетом звенья сенокосчиков по три-четыре человека в поймы рек. Косить сено, а в свободное время или в дождливые дни рыбачить, охотиться, собирать грибы, ягоды, общаться с природой, забывая на время поселковую суету, асфальт, бетонные стены, копоть дымящих труб… Что может быть лучше в наш век повальной урбанизации?! За годы жизни на Колыме я облетал многие озера, и заметил интересную вещь: в каждом из озер только свой сорт рыбы. В одних обитает только голец; недалеко от Галимого озеро, в котором водятся лишь караси. Еще в двух озерах хозяйничают одни щуки, но у них нетоварный вид: корявые бока, отгрызенные плавники. Пожирают или ранят молодь свои же сородичи? Любимым местом рыбалки всегда было озеро Паук. С высоты птичьего полета благодаря речушкам, со всех сторон питающим его, оно напоминает большого паука. Добраться туда можно только вертолетом. Катушки лески не хватает, чтобы достать до дна его. Возможно, это какой-то разлом в земной коре... Всего пару секунд блесна может оставаться в покое после заброса: окуни до килограмма, щуки за 10 килограмм. Удочкой рыбачить невозможно, тучей налетает окунь с ладошку величиной. Кто и как распределял рыбу в этих озерах — неведомо, валят на уток, будто они на своих лапках занесли икринки сюда.
Водоразделом на востоке Колымы стал перевал Черского. По правую сторону впадающие в Тихий океан реки, в которых нерестится красная рыба. По другую сторону перевала все ручейки и речушки питают знаменитую реку Колыму, именем которой и названа планета "с которой возврата уж нету". Ее остуженные в вечной мерзлоте воды еще больше охлаждают Северный ледовитый океан. А уж в ней самое большое разнообразие пород рыб.
Наше звено летит на реку Сугой, в двухстах километрах от поселка, чуть выше слияния с Маратом. Жить будем в уютном домике, где зимой обитает промысловик госпромхоза, а уж там рыбы немеряно, я, хотя там еще не был, но наслышан достаточно. В основном сенокосчики живут в палатках или легких временных домиках, обтянутых шахтным вентиляционным рукавом. Улетаем туда на три месяца, будем предоставлены сами себе, без всякой связи с внешним миром. А накошенное сено вывезут по зимнику, когда мороз скует реки, озера и болота. Подобрал себе бригаду: главный механик нашего рудника Брагинец Петр Николаевич, с неизменно извиняющейся улыбкой на лице. Совсем недавно на 50-летие подарили ему штучную вертикалку-ижевку, и попасть в тайгу — его великая мечта. A мне он нужен был и как лучший в ГОКе сенокосчик (на массовых покосах неизменно получавший "Золотую косу"), и как непревзойденный парильщик. Брагинец уговорил меня взять и его дворнягу Шамана, крупного пса темной масти с желтыми пятаками бровей над глазами, тупого и неуклюжего до удивления, в котором его хозяин души не чаял. Из всех остальных возможных претендентов я выбрал Сашу Булычева, водителя легковушки, свободного от работы, так как его начальник улетел в отпуск на материк. Саша совсем недавно "родил" сына. Рвался отдохнуть от приехавшей по такому поводу любимой тещи. Главное же, он отчаянный рыбак, со всеми полагающимися рыбацкими "причиндалами", снастями, включая резиновую лодку. Получив на три месяца продукты, инвентарь и строжайшие инструкции, мы второй день маемся в аэропорту в ожидании отправки. Марат закрыт туманом, забрасывают звенья только туда, куда можно пролететь вертушкой. У Саши на руках пушистая псина коричнево-серого цвета по имени Шульц, а к ящику со сгущенкой привязан экземпляр неизвестной породы: хвост бубликом, как у лайки, уши спаниеля, нос от колли, корпус таксы, расцветка всех собачьих оттенков. Видимо его папашами были все вольноотпущенные псы поселка. Если у Шульца томные, вечно прищуренные дремлющие глаза, то у Буцефала (нарек я его так сам не знаю почему, но уж, конечно, не в честь коня великого полководца) глаза были круглые на выкате, так что казалось, он видит все вокруг, не поворачивая головы.
— Саша, зачем тебе эта псарня? Сожрут они нас там, продуктов всего на троих отпустили